Изысканный вестерн Джейн Кэмпион – режиссёрки, давно вошедшей в число классиков мирового кино, удостоился множества кинонаград и вызвал неоднозначную реакцию публики и критиков. Артём Лангенбург пересмотрел «Власть пса» и убедился, что этот грандиозный фильм – больше, чем высказывание о токсичной маскулинности и латентной гомосексуальности.

Кэмпион как феминистский классик

«Власть пса» – ревизионистский вестерн всемирно известной 68-летней новозеландской режиссёрки и сценаристки Джейн Кэмпион, первая её полнометражная режиссёрская работа после 12-летнего перерыва, получившая массу наград. Например, «Серебряного льва» Венецианского кинофестиваля-2021 за режиссуру и «Оскар», тоже режиссёрский: Кэмпион стала всего лишь третьей женщиной, получившей эту ключевую статуэтку – через дюжину лет после Кэтрин Бигелоу за «Повелителя бури» и сразу после Хлои Чжао за «Землю кочевников». «Власть пса» получила противоречивые отзывы: одни восхищались тонким многослойным сюжетом и сложной визуально-смысловой конструкцией фильма, другие упрекали режиссёрку за конъюнктурное погружение в тему токсичной маскулинности и сравнивали картину с «Горбатой горой» Энга Ли (что совсем не оправданно, о чём ниже), третьи снисходительно цедили, что фильм, мол, среднего уровня, а новозеландская кинематографистка-классик получила кинонаграды исключительно «по совокупности заслуг».

Последний из аргументов совсем нелепый: Джейн Кэмпион довелось быть одной из буквально нескольких всемирно признанных женщин в мировой кинорежиссуре задолго до начала слома патриархальных порядков в индустрии: «Золотую пальмовую ветвь» за «Пианино» она получила в 1993 году. Но и тогда её снисходительно третировали как «конъюнктурную феминистку». Тем более интересно, что после ряда фильмов о женщинах, а также потрясающего сериала «Вершина озера» (действительно в определённом смысле феминистского манифеста) во «Власти пса» Кэмпион с присущей ей тонкостью исследует исключительно маскулинный мир. Единственная главная героиня выполняет роль триггера для самых разных проявлений мужского эго: патерналистской любви-заботы, эдиповой безумной зацикленности, жестокого пренебрежения.



Cюжет

«Власть пса» снималась в Новой Зеландии, хотя действие фильма происходит в сельской горной Монтане середины 1920-х. Богатые владельцы ранчо со стадами коров, братья Фил (Бенедикт Камбербэтч) и Джордж (Джесси Племонс) Бербанк, знакомятся на постоялом дворе для ковбоев с владелицей этой гостиницы, вдовой Роуз Гордон (Кирстен Данст). Мягкий и добросердечный Джордж сразу в неё влюбляется, а его угрюмый, язвительный, крайне редко принимающий ванну брат, находящийся под сильным влиянием своего покойного наставника и идола Бронко Генри, насмехается над сыном Роуз, 18-летним Питером (Коди Смит-Макфи) из-за его обманчивой (как выяснится позже) робости, увлечения рисованием и составлением гербариев, а также андрогинных манер и внешности.

Джордж и Роуз вскоре женятся, но на ранчо она ощущает себя лишней и начинает крепко выпивать. Фил ненавидит её, но поначалу враждебные отношения с Питером, приехавшим на летние каникулы, перетекают в нечто странное: между мужчиной и юношей возникает связь по типу «дружба-наставничество», в которой с самого начала сквозит щемящее гомоэротическое влечение.



Желание, не смеющее себя назвать

Во «Власти пса», фильме подчёркнуто неоткровенном, где все желания и мотивы существуют подспудно и явлены намёками, скрытая гомосексуальность протагониста явно показана всего в трёх сценах. Вот омывший тело в горной речке Фил лежит на берегу и мастурбирует, гладя себя платком своего покойного старшего друга (было ли что-то между ними или нет, нам остаётся неизвестно). Вот хитрый и коварный, как змея, юный Питер находит в лесу тайник Фила, где среди прочего лежит кипа журналов с полуголыми атлетами и силачами – гей-эротика начала XX века. И, наконец, самая эротичная сцена ближе к финалу – когда двое курят самокрутку, передавая её друг другу из рук в рот: для Питера это финальная часть плана мести за мать.

В своём фильме Кэмпион переворачивает оптику простого и плакатного взгляда на токсичную маскулинность. Примитивный грубиян и неряха Фил, как постепенно выясняется, в юности учился классической филологии, обладает ранимой и нежной душой, а его озлобленность на весь мир – это обида нелюбимого, брошенного ребёнка, который так и не сумел повзрослеть. Утончённый хрупкий подросток Питер раскрывается как безжалостный вивисектор и хладнокровный убийца, который, кажется, принципиально не способен любить, а его стремление защитить мать – не что иное, как максимально её объективизирующее чувство собственника.

Лишённая технических трюков и обманок, снятая операторкой Эри Вегнер без излишеств, но с точно расставленными визуальными акцентами, «Власть пса» наглядно показывает идею разрежённости пространства и предельной токсичности человеческих отношений (в фабуле именно буквальные токсины, трупный яд, занимают центральное место) в условиях мира наигранной грубости и прямолинейных традиционных, патриархальных моделей. Композиционно идеально выстроен вещественный мир — дверные проёмы, лестницы, столы, заборы и даже деревья: всё на своём месте, ни одной выбивающейся детали.



Нет чёрного и нет белого

Жестокость и милосердие, невинность юности и усталость зрелости во «Власти пса» не просто перепутаны местами. Жизнь слишком сложна, она раздавливает людей, никого нельзя спасти без желания того или той, кого спасаешь. Кэмпион напрямую подвёрстывает под эти печальные материи ветхозаветный контекст. В финале Питер читает фрагмент из Псалтыря: «Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! Поспеши на помощь мне; избавь от меча душу мою и от власти псов одинокую мою; спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня». Библейские слова закольцовываются с начальной репликой Питера о желании спасти мать. В этом также заключена предельная двусмысленность, смысловая многослойность картины.

«Власть пса» – формально сделанный вполне по жанровым канонам вестерн-перевертыш – конечно, полная противоположность выдающейся мелодрамы про несчастных ковбоев «Горбатая гора». Фильм Энга Ли – про любовь, преодолевающую годы, преграды и жестокость общества. Крайне печальный же, в чём-то беспощадный шедевр новозеландской режиссёрки – о зле, прячущемся за ангельским лицом, о вечном горе, заключённом в грубом теле 40-летнего мужчины, о том, что man is a baby, как пела в своё время великая трансгендерная певица Энони. В фильмах Кэмпион, одной из самых честных фигур на киноолимпе, всегда без прикрас показывалась горькая человеческая участь, но всегда было и то, что даёт человеку силы не умереть на месте от осознания ужасных истин: сила поэзии в «Яркой звезде», музыка в «Пианино», силуэт пса в горах, который видят лишь немногие, во «Власти пса». И недоумение по поводу того, почему последний фильм Джейн Кэмпион по праву относится к квир-кино, ведь там ни о чём «таком» не говорится открытым текстом, напрасно. Ведь квир, – он и про то, как мечтать об ином мире, пока ты живёшь в том, что есть сейчас.