Тема пансексуальности продолжает оставаться популярной в ЛГБТ-сообществе. Всё больше известных людей делают каминг-ауты как пансексуалы или пансексуалки, а после появления этого термина на обложке журнала Rolling Stone в 2018 году частота поиска «пансексуальности» в интернете выросла на 11 000%. Отвечаем на самые острые вопросы об этой ориентации.
Что такое пансексуальная идентичность?
Согласно Большому Оксфордскому словарю, пансексуальность – термин, который используется для обозначения сексуального и романтического влечения к людям вне зависимости от их пола или гендерной идентичности. Впервые это слово употребили в 1926 году (а монструозное «пансексуализм» – в 1917) критики основателя психоанализа Зигмунда Фрейда. По аналогии с «пантеизмом», который предполагает, что бог не имеет собственной природы и растворён во всём окружающем мире, они таким образом обозначили представление Фрейда о половом инстинкте, который играет первостепенную роль в физической и психической жизни людей. Современное значение термина «пансексуальность» начало входить в обиход в начале-середине 1970-х.
Чем пансексуальность отличается от бисексуальности и какие баталии ведутся вокруг этих терминов?
Согласно классическому определению, бисексуальность – это сексуальное и/или романтическое влечение и к мужчинам, и к женщинам, в то время как пансексуалы включают в орбиту своей сексуальности/романтичности ещё и небинарных людей. Казалось бы, всё просто. Тем не менее, в блогах и соцсетях часто ведётся ожесточенная полемика между разными группами феминисток о том, подразумевает ли бисексуальность влечение к трансгендерным персонам.
Более современная трактовка разницы между пан- и бисексуальностью заключается в том, что бисексуальные люди испытывают влечение к людям своего гендера и любого другого, в то время как пансексуалам присуща так называемая «гендерная слепота» — гендер потенциального партнера не играет для них никакой роли.
Пансексуальность и полисексуальность – это одно и то же?
В этом вопросе сохраняется ещё большая путаница, потому что в квир-сообществе ведутся споры о классификации. Преобладающее мнение таково: пансексуальные персоны испытывают влечение ко всему гендерному/половому спектру, включая интерсекс-людей, небинарных и агендерных, в то время как полисексуальные (небинарная ориентация, подразумевающая влечение к нескольким – больше двух – гендерам) основывают выбор на каких-то определённых предпочтениях. Например, поли-девушка может любить цисмужчин, трансмужчин и цисдевушек. Есть и точка зрения, согласно которой полисексуальность не является самостоятельной ориентацией, а лишь разновидностью пансексуальности. Но и это, как говорится, неточно.
Какое место пансексуальность занимает в ЛГБТ+-сообществе?
В последнее время в «радужной» аббревиатуре появляется всё больше букв. Один из распространённых инклюзивных вариантов – ЛГБТКИАПП+, в который включены и пансексуальные люди (среди относительно «новых» идентичностей также квиры, интерсекс-люди, асексуальные и полиаморные персоны). Что не только логично, поскольку делает видимым существующее, но и справедливо: пансексуалы и пансексуалки всегда играли заметную роль в движении ЛГБТ+ за свои права.
Почему пансексуальность так популярна?
В статье New York Times 1974 года, посвящённой бушующей в Америке сексуальной революции поколения «бумеров», провозглашалось: «Бисексуальность – тренд этого года. Мы знаем, что придёт на смену. Это пансексуальность». Но этот прогноз сбылся лишь 40 лет спустя: между раскрепощением 1970-х и нашим временем должны были произойти консервативный реванш 1980-х, опустошительная депрессия 1990-х, потребительский бум 2000-х. Так, в 2017 году число молодых людей, которые идентифицируют себя как пансексуалов, выросло почти вдвое за 5 лет.
Можно назвать три основные причины популярности пансексуальности среди поколений «миллениалов», рождённых после 1984 года, и «зумеров», появившихся на свет после 1997 года. Во-первых, сама структура современной социальной жизни, в которой существование онлайн и оффлайн совершенно равны по значению, а общих социальных и культурных норм уже нет, влечёт за собой детализацию, бесконечное умножение интересов, потребностей и идентичностей. Так раздражающий консерваторов процесс, отражённый в несмешных шутках про «66 гендеров», включает в себя и уточнение, дифференциацию различных сексуальных ориентаций и типов сексуального и романтического поведения. Во-вторых, пансексуальность идёт рука об руку с другим важным принципом новой этики – «гендерной слепотой» или, точнее, «гендерной нейтральностью» (от англ. gender blindness) – представлением о том, что половые/гендерные различия не должны учитываться не только при приёме на работу, но и в личных отношениях, установкой на то, что гендерные предпочтения есть некий архаизм.
И, наконец, в-третьих, как упомянуто выше, пансексуальность вызывает жаркие споры: например, англоязычные блоги изобилуют текстами с заголовками типа «Почему пансексуальность не валидна» или «Пансексуальность – это бифобия и трансфобия». Разумеется, не меньше и оппонирующих постов, обличающих панфобию и замалчивание проблем пан-идентичности. Ситуации конфликта, размежевания и постоянной мирной, что немаловажно, полемики – это кровеносная система современной культуры.
Как пансексуальные люди представлены в культуре?
До второй половины 2010-х годов в массовой культуре репрезентация пан-персон была фактически нулевой. Прорыв произошёл (и происходит) только в самое последнее время. Например, благодаря сериалу «Эйфория» (Euphoria), сенсации 2019 года. Телешоу Сэма Левинсона о подростках-зумерах в калифорнийском городке – в принципе одно из наиболее квирных и в то же время феминистских зрелищ, когда-либо появлявшихся на телевидении. Главная героиня, 17-летняя наркозависимая Ру в исполнении певицы Зендаи – пансексуалка, этот факт отчётливо показан и обсуждается в кадре. В «Эйфории» с помощью простых слов и образов передана и сложная взаимосвязь пансексуальности и квира, понятый одновременно как гендерная идентичность и как политическая/социальная позиция. Анна, подруга трансдевушки Джулс – возлюбленной Ру, в определённый, довольно экстатический момент говорит фразу-мантру: «Квирность бесконечна».
Редкий пока пример художественной литературы с пансексуальными персонажами – финский фэнтези-роман «Третья сестра». Писательница Магдалена Хай придумала общество, в котором совершеннолетние при выборе партнёров не думают о гендере, а сама гендерная норма отсутствует, вернее, предельно размыта: «Я хотела описать пансексуальный мир. Что, если норма была бы не гетеросексуальная, а включала в себя всё что угодно? В книге нет морализаторства и нет ценностной шкалы, по которой определялось бы, в кого можно влюбляться».
Но основная заслуга в повышении видимости пан-ориентации принадлежит публичным заявлениям (каминг-аутам) различных знаменитостей. Пожалуй, самая известная сегодня пансексуалка планеты – певица Майли Сайрус. Даже после свадьбы с актёром Лиамом Хемсвортом она заявила репортёрам, что её ориентация, а также гендерфлюидность остались прежними: «Секс – это на самом деле небольшая часть, а гендер – это очень маленькая, почти несущественная часть отношений». Среди других селебритиз, открыто заявивших о своей пансексуальности: звезда «Дивергента» и сериала «Большая маленькая ложь» Шейлин Вудли, плюс-сайз модель Тесс Холлидей, солист группы Panic! at the Disco Брендон Ури, афроамериканская соул-дива Жанель Монэ, и это далеко не полный список.
Зачем нужно «придумывать новые ярлыки»?
Ответить на этот вопрос очень просто. Во-первых, термин «пансексуальность», долгие годы циркулировавший исключительно в академической среде, всплывает на поверхность, включается в язык повседневности. Во-вторых, вопреки досужим стереотипам о том, что это «просто очередное модное поветрие», уточнение и дифференциация сексуальности и гендерной идентичности помогает людям не чувствовать себя одинокими, познавать и уважать самих себя и других, что как никогда актуально в условиях глобализирующейся культуры.
